Эликсир Купрума Эса (Художник Е. Медведев) - Страница 43

— Алло! Пахомов? Кто этой ночью патрулировал в районе Дворца пионеров?… Старшина Крутилин и сержант Сивков? А где сейчас Сивков?… Так. А дома телефон у него есть?… Ну-ка найдите! — Майор подождал немного и записал на календаре номер.

В это время сержант Сивков лежал на кровати под одеялом и смотрел в потолок. Как всегда, вернувшись утром с дежурства, он позавтракал, разделся и лег, но спал он плохо и мало. Задремлет, но тут же очнется, и перед глазами встанет освещенная редкими фонарями аллея, идущая от подъезда Дворца пионеров к воротам. И сразу вспомнится сержанту, как он шел по этой аллее: шел, сознавая, что надо вернуться и забрать с собой этого подозрительного старика, и вместе с тем чувствуя, что он вернуться не может, не может даже остановиться, а может только уйти… Шел, оглядывался через плечо, покрикивал старику: «Гражданин, пройдемте!», а в ушах его продолжал звенеть голос черноглазой девчонки: «Уходите отсюда немедленно! Немедленно уходите! Слышите? Ну!»

На улице Сивкова ждал мотоцикл со старшиной Крутилиным за рулем.

«Ну, что там?» — спросил старшина.

«Да ничего», — негромко, сдавленным голосом ответил Сивков. Он сел позади старшины и стал думать, что с ним произошло.

«А кому ты говорил «пройдемте»?» — спросил через плечо Крутилин.

«Да… там пьяненький один…» — пробормотал Сивков. Не мог же он сказать, что хотел проверить документы у подозрительного старика, но послушался приказания маленькой девчонки и ушел.

«Задержать не нужно было?» — спросил Крутилин, запуская мотор.

«Да он не шибко… И смирный такой… пенсионер. Я ему сказал «пройдите», и он ушел в те ворота».

А потом старшина всю ночь удивлялся, почему сержант так молчалив и так ко всему равнодушен.

И вот теперь Сивков лежал, смотрел в потолок и тихонько бормотал:

— Нет, товарищ Сивков: тебе из милиции уходить! Такая работенка не по твоим нервам. Ночью, можно сказать, было первое предупреждение, а если дальше останешься, совсем с катушек сойдешь.

Зазвонил телефон.

Сивков медленно выполз из-под одеяла, подошел к телефону, неохотно сказал:

— Да-да!

— Сержант Сивков? Майор Вартанян говорит.

Сержант сразу подтянулся:

— Слушаю, товарищ майор!

— Извините, что беспокою в неслужебное время.

— Ничего, товарищ майор… Слушаю вас.

— Вы ночью ко Дворцу пионеров подъезжали?

— Подъезжал, товарищ майор, — быстро ответил Сивков и очень встревожился.

— А к подъезду подходили?

Сердце у сержанта упало. Неужели во дворце что-нибудь произошло? И неужели в этом замешан старик, которого он упустил? И Сивков решил говорить только то, что сказал старшине.

— Так точно, подходил, товарищ майор, — ответил он как можно бодрей.

— Вы кого-нибудь видели там?

«Так и есть! Старик!» — с ужасом подумал сержант, а сам ответил беспечным тоном:

— Да был там старичок один… чуть-чуть выпимши.

— Какой он из себя?

— Высокий такой… худощавый. Я его не стал задерживать, товарищ капитан, потому что он… чуть-чуть, говорю.

— С ним был кто-нибудь еще?

— Никого, товарищ майор.

— Точно помните?

— Совершенно точно, товарищ майор.

— О чем вы с ним говорили?

— Да я ему сказал, чтобы он шел домой, он и пошел. — Сивков помолчал секунду, набираясь храбрости, и спросил: — Что-нибудь случилось, товарищ майор?

— Ничего не случилось. Отдыхайте спокойно!

Майор положил трубку и в упор посмотрел на Куприяна Семеновича.

— Сержант говорит, что никого с вами не было, а сами вы находились в нетрезвом состоянии.

Купрум Эс поднялся, пораженный и оскорбленный.

— Да!.. Вот так! Ну что ж… Извините за беспокойство! — сказал он и вышел.

Начальник отделения посидел, подумал. Все-таки старый учитель не походил на пьяницу. Он больше смахивал на помешанного. Майор взял алфавитную книжку, открыл ее на букве «Ш» и набрал номер телефона двадцать восьмой средней школы.

А Куприян Семенович спустился по лестнице со второго этажа на первый, но на улицу не вышел. Он вдруг остановился и прижал ладонь к груди. Слева от него был коротенький коридорчик, в конце которого сквозь распахнутую дверь была видна какая-то комната. Нетвердо ступая, учитель добрался до этой комнаты, увидел дежурного по отделению, сидящего за деревянным барьером, и опустился на стул возле стены.

— У меня сердце… — негромко сказал он. — Боль… Очень сильная боль… — Он приоткрыл рот, и голова его откинулась затылком к стене.

Молодой дежурный соображал быстро. Он не стал задавать вопросов. Он придвинул к себе телефон и набрал 03.

Глава восемнадцатая

В тот день Зое пришлось еще раз пустить в ход свою чудесную силу. После истории с редактором Веня проникся некоторым уважением к Зое и, когда уроки окончились, предложил Роде:

— Давай проводим Ладошину, расспросим ее подробнее, как она уговорила Трубкина.

Маршев, конечно, согласился. Зоя немного задержалась в школе. Как ни холодна она была в эти дни со своими «активистами», но те и сегодня поджидали ее у школьных ворот. Это не очень обрадовало Родю и Веню, однако они присоединились к Зонным поклонникам и тоже стали ждать.

Нечего и говорить, как возликовала про себя Зоя, увидев, что ее ждет сам Маршев, а с ним и Рудаков, который всегда старался выразить Зое свое пренебрежение.

Все двинулись в направлении Зонного дома, и Веня спросил:

— Зойка, ну ты скажи все-таки: как ты уломала Трубкина? Что ты ему говорила?